ЛИЧНЫЙ КАБИНЕТ
|
Поиск учебного материала на сайте<
|
Предлагаем нашим посетителям воспользоваться бесплатным программным обеспечением «StudentHelp», которое позволит вам всего за несколько минут, выполнить повышение оригинальности любого файла в формате MS Word. После такого повышения оригинальности, ваша работа легко пройдете проверку в системах антиплагиат вуз, antiplagiat.ru, РУКОНТЕКСТ, etxt.ru. Программа «StudentHelp» работает по уникальной технологии так, что на внешний вид, файл с повышенной оригинальностью не отличается от исходного.
|
| | |
Результат поиска |
|
|
|
|
Наименование:
|
Реферат/Курсовая Русская культурологическая мысль |
Информация: |
Тип работы: Реферат/Курсовая.
Добавлен: 05.05.13.
Год: 2012.
Страниц: 11.
Уникальность по antiplagiat.ru: < 30%
|
|
|
|
Описание (план): |
|
|
Русская
культурологическая
мысль.
Русская
культурологическая мысль второй половины
XIX - начала XX вв. поражает своим богатством,
разнообразием творческих поисков.
Н.Я. Данилевский завершал собой
классическое славянофильство и
намечал переход к позднейшему
русофильству. Для него уже не существовало
единой «общечеловеческой задачи», реализуемой
в ходе исторического развития народов.
Данилевский выдвинул свою теорию разнородности
цивилизаций, наличия множества культурно-исторических
типов для того, чтобы объяснить гораздо
более узкую проблему - почему Европа (Запад)
относится к России враждебно. По мнению
мыслителя, эта враждебность сохраняется,
несмотря на большие жертвы и услуги, которые
Россия оказывает Европе. Например, Россия
никогда не нападала на Европу; а Европа
- неоднократно вторгалась в Россию, вынуждая
её защищаться и изгонять агрессора. Причину
возникновения антагонизма Данилевский
видит в том, что Россия и Европа принадлежат
к различным историко-культурным типам.
Русский
мыслитель, называя десять основных
культурно-исторических типов выделяет
три основных группы народов: позитивные
творцы истории, создавшие великие цивилизации
или культурно-исторические типы; негативные
творцы истории, которые, подобно гуннам,
монголам и туркам, не создавали великих
цивилизаций, но как «божий кнут» способствовали
гибели дряхлых, умирающих цивилизаций;
и, наконец, народы, творческий дух которых
по какой-то причине задерживается на
ранней стадии. Вот почему они не могут
стать ни созидательной, ни разрушительной
силой в истории. Они представляют собой
«этнографический материал» для других
культурно-исторических типов.
Формируя
общие законы развития самобытных цивилизаций,
Данилевский исходил из того, что
все они представляли собой осуществление
определённой формы культурного творчества
- научного, правового, религиозного или
художественного. Поэтому первый закон
гласил: для возникновения цивилизации
необходимо, чтобы народ обладал соответствующими
«духовными задатками» и пользовался
политической свободой. Далее выдвигались
законы функционирования цивилизаций:
основные
принципы цивилизации одного культурно-исторического
типа не передаются народам культур
другого исторического типа;
полнота
и богатство культурно-исторического
типа зависят от разнообразия входящих
в него этнографических элементов,
«когда они, не будучи поглощены одним
политическим целым, пользуясь независимостью»,
составляют федерацию или политическую
систему государств;
период
роста цивилизации всегда неопределённо
продолжительнее периода цветения
и плодоношения, после которого она
истощает свои жизненные силы и больше
не возобновляется.
По схеме
Данилевского, Запад, создавший последнюю
историческую цивилизацию, уже пережил
«апогей своего цивилизационного величия»,
и на очереди теперь - возвышение
славянства. Особенность славянского
культурно-исторического типа - «четырёхосновность»,
в то время как большинство цивилизаций
являются созидательными не во всех, а
только в одной или нескольких областях
деятельности. Отвечая на вопрос о причинах
враждебного отношения Европы к России
и славянофильству, Данилевский видит
их в том, что Европа уже вступила в период
упадка, а славянская цивилизация входит
в период расцвета своих творческих сил.
Если европейская цивилизация оказалась
двухсоставной, то есть творческой в двух
областях: политической и научной, то русско-славянская
цивилизация будет творческой в религиозной,
научной, политико-экономической и эстетической
областях, причём, главным образом, в области
социально-экономической путём создания
нового и справедливого социально-экономического
порядка. Славянский культурно-исторический
тип призван объединить во главе с Россией
все славянские народы в противовес Европе.
По мысли Данилевского, «необходима борьба
Славянофильства с Западом», необходим
«Всеславянский союз» во главе с вырванным
из рук турок Константинополем.
Едва
ли не ключевой фигурой в поисках
пути русского народа был религиозный
философ Владимир Сергеевич Соловьёв
(1853-1900).В центре внимания философских
и эстетических произведений Соловьёва
стоял вопрос о реализации высших
гуманистических общечеловеческих ценностей
- истины, добра и красоты. По мысли философа,
эти три ипостаси должны были победоносно
утвердиться в различных сферах бытия
людей, на практике осуществив идею создания
всеединого, богочеловеческого общества
нравственности. При этом, с точки зрения
Соловьёва, определяющая роль в процессе
осуществления принадлежит красоте. Философ
квалифицировал красоту как преобразование
материи через воплощение в ней другого
сверхматериального начала. Именно красота
оказывается в системе Соловьёва активным
началом, преображающим, а не только отражающим
(как это свойственно истине и добру) действительность.
Культурологические
взгляды Соловьёва положили начало
мощному движению русской интеллигенции,
направленному на преобразование общества
не путём социальной революции, а исключительно
средствами культуры и искусства, то есть
путём духовного совершенствования.
В отличие
от Данилевского с его анти европеизмом
и панславизмом, свободный от всяких национальных
пристрастий Соловьёв считал главным
субъектом исторического процесса всё
человечество. Для Соловьёва идеал византизма,
на котором держалась вся система славянофильства,
означал отречение от самой сущности христианства,
разобщение с цивилизованным миром. Принятие
христианского учения при князе Владимире
и особенно реформы Петра I, на его взгляд,
со всей очевидностью показывают, что
«Россия не призвана быть только Востоком,
что в великом споре Востока и Запада она
не должна стоять на одной стороне, представлять
одну из спорящих партий, что она имеет
в этом деле обязанность посредническую
и примирительную, должна быть в высшем
смысле третейским судьёй этого спора».
Но для этого необходимо отказаться от
национального эгоизма, сковывающего
его духовные силы, и «действовать всегда
по-христиански», в соответствии с духом
справедливости и любви.
По схеме
Соловьёва, «уклонение» России от христианского
пути началось преимущественно в
московскую эпоху. До этого в ней
по сравнению с другими странами
было «наименее препятствий к
образованию христианской общественности».
Меняя при князе Владимире своё древнее
идолопоклонство на «всечеловеческую
веру», она отрекалась от языческого обособления
и замкнутости, приобщалась к единой всемирно-исторической
судьбе человечества. Само положение Киевской
Руси, поставленной между Византией и
Западной Европой, позволяло ей «свободно
воспринять истинные универсальные начала
христианской культуры помимо её односторонних
и преходящих форм». Успеху, однако, препятствовали
азиатские орды, беспрестанно нападавшие
на христианский мир. Киевская Русь вынуждена
была бороться за своё существование.
Чтобы выжить, русскому народу требовалось
крепкое государство, которое, в конечном
счете, и было создано в московский период.
Это достигнутое русским народом политическое
благо не замедлило обернуться для него
величайшим нравственным злом.
Вследствие
монгольского ига, утверждал Соловьёв,
русский народ «оказался физически
обособленным от остального христианского
мира, а это сильно способствовало
и духовному обособлению, развитию
национальной гордости и эгоизма». Подчинение
Орде приводило к понижению духовного
и культурного уровней русского народа,
а сохраняющееся сознание принадлежности
к христианскому сообществу при полном
разобщении с Европой усиливало в русских
людях привязанность к одностороннему
византизму, особенно возросшую с середины
ХV века, после завоевания Константинополя
турками. В итоге, полагал Соловьёв, в Московском
государстве сложился духовный и жизненный
строй, который никак нельзя назвать истинно
христианским.
Но государство,
обособляя на каком-то этапе исторического
развития народ от остального человечества,
по мысли Соловьёва, упрочивает в
то же время его роль во всемирном
процессе. Русский народ только благодаря
созданному им государству, сохранил величие
и самостоятельность России, которую он,
желая выразить свои лучшие чувства к
родине, называл «святой Русью». Эта святость
есть особенность национального идеала
Соловьёва. В ней нет ничего аскетического,
что столь характерно для восточного идеала
святости. Его понимание святости отмечено
«живым практическим и историческим смыслом»,
который «ясно выразился в прошедшей нашей
истории…в создании и постоянном охранении
русского государства, единой верховной
власти, избавлявшей нас от хаоса и самоуничижения».
Но полнота идеала святости требует, чтобы
святая Русь возжелала «святого дела»,
а именно соединения церквей, духовного
примирения Востока и Запада в Богочеловеческом
единстве вселенского христианства. Это
и есть святое дело, есть то действенное
слово, которое Россия должна сказать
миру.
Ответить
на вопросы, что такое русский
народ в общем контексте европейских
народов, каковы его культурно-исторические
и психологические особенности,
попытался ответить и Н.А. Бердяев.
Стремление Бердяева выявить и описать
русскую самобытность опиралось на славянофильскую
традицию, но, в конечном счете, восходило
к немецкой классической философии, которая
рассматривала нацию как некую коллективную
личность, имеющую собственную индивидуальность
и своё особое призвание. С этим связано
использование Бердяевым терминов - «дух
народа», «душа народа», «характер народа».
Как же
понимал Бердяев «русскую душу»?
Прежде всего он связывал её неповторимость
с огромными российскими просторами,
утверждая, что пейзаж русской души
соответствует «пейзажу» русской земли
с её широтой, безграничностью и устремлённостью
в бесконечность. Западная душа, по мысли
философа, гораздо более рационализирована,
упорядочена, чем русская, в которой всегда
остаётся иррациональный момент. Русские
как бы «подавлены» «необъятными полями
и необъятными снегами», «растворены в
этой необъятности». Сравнивая русского
с немцем, который «чувствует себя со всех
сторон сдавленным как в мышеловке» и
ищет спасения в организованности и напряжённой
активности, Бердяев даёт объяснение многим
нашим бедам: «Ширь русской земли, и ширь
русской души давили русскую энергию,
открывая возможность движения в сторону
экстенсивности. Эта ширь не требовала
интенсивной энергии и интенсивной культуры»
(Бердяев Н.А. Судьба России).
С ширью
русской земли связывал Бердяев и такие
национальные особенности нашего народа,
как склонность к бюрократической централизации
власти, стихийность и иррациональность
политической жизни, ослабленность частнособственнических
инстинктов и индивидуализма, слабая способность
к самоорганизации: «Интересы создания,
поддержания и сохранения огромного государства
занимают исключительное и подавляющее
место в русской истории. Почти не оставалось
сил у русского народа для свободной творческой
жизни, вся кровь шла на укрепление и защиту
государства… Личность была придавлена
огромными размерами государства, предъявлявшего
непосильные требования. Бюрократия развивалась
до размеров чудовищных».
Культурологическая
мысль П. Я. Чаадаева
Яркой
и противоречивой фигурой является
друг А. С. Пушкина, мыслитель и публицист
Петр Яковлевич Чаадаев (1794 - 1856). Дворянин
по происхождению, офицер лейб-гвардии,
участник Бородинского сражения и заграничных
походов русской армии в 1813 - 1815 г. г., он
вступил в Северное общество декабристов.
Правда, активного участия в заговоре
он не принимал, вскоре вышел в отставку
и на три года уехал за границу, где лично
познакомился с Ф. Шеллингом и в дальнейшем
поддерживал с ним переписку. Контраст
между европейским обществом и застойной
действительностью тогдашней России настолько
поразил его, что он, вернувшись на родину
уже после разгрома декабристов, создает
между 1829 - 1831 г. г. свои знаменитые «Философские
письма». Уже первое из них (а всего их
было 8), опубликованное в журнале «Телескоп»
в 1836 г., произвело эффект разорвавшейся
бомбы. Чаадаев критиковал русский народ
за духовную отсталость и неразвитость
представлений о долге, справедливости,
праве и порядке, отсутствие какой-либо
самобытности. За опубликование этих писем
Чаадаев был подвергнут медицинскому
освидетельствованию и высочайшим указом
объявлен сумасшедшим, за что был лишён
права печататься.
Однако,
несмотря на резкую критику России,
по сравнению с процветающей цивилизованной
Европой, нельзя безоговорочно причислять
Чаадаева к западникам. В своих более
поздних сочинениях он не уставал подчеркивать,
что русским необходимо учиться у Европы.
В то же время он критиковал и некоторые
стороны европейской культуры, такие как
хаос частных интересов, индивидуализм,
нарастание «груды искусственных потребностей»,
вылившихся в современный «вещизм» и т.п.
С другой стороны, в облике русских людей
зрелый Чаадаев открывает целый ряд качеств,
которые, по его мнению, должны обеспечить
великое будущее России. Это способность
к отречению во имя общего дела, смиренный
аскетизм, открытость сердца, совестливость
и прямодушие. Отсюда он выводит возможность
почти мессианских свершений русского
народа, призванного «ответить на важнейшие
вопросы, какие занимают человечество».
Славянофилы
и западники с равным правом могли
считать его и «своим», и «чужим», не говоря
уже о революционных демократах, которым
очень импонировала резкая критика Чаадаевым
крепостничества, самодержавия и традиционного
русского православия. Собственно культурологические
взгляды Чаадаева формировались главным
образом под влиянием Гегеля и Шеллинга.
Он считал, что источником физического
и духовного мира был божественный первотолчок,
давший материи движение, а человеку способность
передачи из поколения в поколение всемирно-исторического
опыта. Чаадаев полагал, что личный интерес
и эгоистические стремления ведут человека
ко злу, а подчинение общему, объективному,
всечеловеческому началу ведет к нравственному
добру, к идеальному общественному устройству,
которое будет увенчано установлением
«царства Божьего на Земле».
4.
Взгляды Н.Я. Данилевского
Во
многих отношениях антиподом европеиста
и вселенского гуманиста Чаадаева
был его младший современник
Николай Яковлевич Данилевский (1822
- 1885) - публицист, социолог и естествоиспытатель,
один из многих русских умов, предвосхитивших
оригинальные идеи, возникшие позднее
на Западе. В частности, его взгляды на
культуру удивительно созвучны концепциям
двух виднейших мыслителей XX в. - О. Шпенглеру
и Тойнби.
Идеолог
панславизма, провозглашавшего единство
славянских народов, Данилевский задолго
до О. Шпенглера в своем главном сочинении
«Россия и Европа» (1869) обосновывал идею
о существовании так называемых «культурно-исторических
типов» (цивилизаций), которые подобно
живым организмам находятся в непрерывной
борьбе друг с другом и с окружающей средой.
Так же как и биологические виды, они проходят
стадии зарождения, расцвета и гибели.
Начала цивилизации одного исторического
типа не передаются народам другого типа,
хотя и подвергаются определенным культурным
влияниям.
Каждый
«культурно-исторический тип», по его
мнению. Проявляет себя в четырех
сферах: религиозной, собственно культурной,
политической и социально-экономической.
Их гармония говорит о совершенстве
той или иной цивилизации. Ход
истории выражается в смене вытесняющих
друг друга «культурно-исторических типов»,
проходящих путь от этнографического
состояния через государство и цивилизацию.
Отрицая существование единой мировой
культуры, Данилевский выделял 10 «культурно-исторических
типов» (египетскую, китайскую, ассиро-вавилонскую,
индийскую, иранскую и др.), частично или
полностью исчерпавших возможности своего
развития. Одной из позднейших стала европейская
Романо-германская культурная общность.
Качественно новым и имеющим большую историческую
перспективу Данилевским провозглашается
славянский «культурно-исторический тип».
Он неоднократно подчеркивал, что интересы
России и Европы не только противоположны,
но даже чужды друг другу.
Каждый
народ, по его мнению, внес свой вклад
во всемирную историю культуры. Ученый
предсказал рождение нового одиннадцатого
типа культуры - славянского, наиболее
полно выраженного в русской культуре.
Он не разделял концепции европоцентризма
о том, что именно запад является источником
культурного развития и прогресса, а Восток
отличается застоем и косностью. Согласно
его теории, каждая культура заслуживает
признания и уважения. Источником развития
культуры Данилевский считал «душу» каждой
нации, определяющую способность народа
к реализации своих «жизненных сил». Основу
самобытности культуры, по его мнению,
составляет религия
и т.д................. |
|
|
* Примечание. Уникальность работы указана на дату публикации, текущее значение может отличаться от указанного.
|
|
|
|
|
|
|
