Здесь можно найти учебные материалы, которые помогут вам в написании курсовых работ, дипломов, контрольных работ и рефератов. Так же вы мажете самостоятельно повысить уникальность своей работы для прохождения проверки на плагиат всего за несколько минут.
Предлагаем нашим посетителям воспользоваться бесплатным программным обеспечением «StudentHelp», которое позволит вам всего за несколько минут, выполнить повышение оригинальности любого файла в формате MS Word. После такого повышения оригинальности, ваша работа легко пройдете проверку в системах антиплагиат вуз, antiplagiat.ru, РУКОНТЕКСТ, etxt.ru. Программа «StudentHelp» работает по уникальной технологии так, что на внешний вид, файл с повышенной оригинальностью не отличается от исходного.
Результат поиска
Наименование:
биография Творчество Николая Михайловича Рубцова
Информация:
Тип работы: биография.
Добавлен: 07.05.2012.
Год: 2011.
Страниц: 17.
Уникальность по antiplagiat.ru: < 30%
Описание (план):
ТворчествоНиколая
Михайловича Рубцова
Творчество Николая
Михайловича Рубцова (1936—1971) неотделимо
от главных путей развития русской
лирической поэзии второй половины XX века,
оно органично вписывается в
национальную поэтическую традицию.
В нем с особой — возвышенной
и трагической — силой отразились
существенные черты и тенденции
литературного процесса, обусловленные
временем. За десятилетия, прошедшие
после трагической гибели поэта,
его имя прочно утвердилось в
сознании читателей, а истинный, самобытный
талант, предельно искреннее и
живое поэтическое слово нашли
отклик в их душах и сердцах. В
своих стихах он проникновенно выразил
и — в полном смысле этого слова
— воспел родину-Русь, звезду ее бескрайних
полей, таинственный и тревожный
шум соснового бора, склонившиеся
над рекой ивы и шелестящие
на погосте березы, белоколонные храмы
и занесенные снегом избушки, нелегкие
судьбы их терпеливых и немногословных
жителей, казалось бы, столь простых
и обычных, но — «с душою светлою,
как луч...»
В критической
и исследовательской литературе
обстоятельно раскрыты жизнь
и творчество Рубцова, нравственная
и художественно-эстетич ская сущность
его лирики, черты ее жанрового
своеобразия, поэтики, роль в
ней символики, классических и
фольклорных традиций. По-прежнему
остаются актуальными проблема
художественного мира поэта, изучение
его творчества в контексте
общелитературного развития.
Надо сказать,
что писавшие о Рубцове не
ограничивались «заметками о
жизни и творчестве» поэта
(В. Кожинов), рассказом о «страницах
жизни» и его «поэтическом
мире» (В. Оботуров), но, как правило,
сосредоточивались на какой-то
одной, хотя и очень существенной
грани, проблеме его творчества
и дарования, к примеру народности
и символике (В. Бараков), вопросах жанра
и стиля (И. Ефремова), традициях и новаторстве,
преломившихся в звуковой организации
стиха (Е. Иванова).
В этой связи,
очевидно, что в основании сложного и целостного,
многомерного поэтического мира Рубцова
лежат не только стихии света и ветра,
о которых писали В. Дементьев, М. Лобанов,
В. Кожинов, не только сам по себе образ
пути-дороги, судьбы поэта и родины, что
подчеркнул Ю. Селезнев, но, быть может,
прежде всего, по-своему претворенные
и воплощенные в его творчестве, находящиеся
в вечном движении, обновлении, непокоен
изначальные первоосновы бытия: земля,
вода, воздух (ветер),
огонь (свет).
Становление
таланта
Осенью 1955 года
Николая призвали на военную
службу. Четыре года он служил
на эскадренном миноносце Северного
флота в звании матроса, старшего
матроса, а к концу службы
— старшины второй статьи. Видимо,
теперь, наконец-то, сбылась его романтическая,
из детства, и связанная с
морем мечта, о которой он
не раз вспоминал в стихотворениях,
в частности, в одном из них
под характерным названием —
"Начало любви":
Помню ясно,
Как вечером
летним
Шел моряк по
деревне —
и вот
Первый раз
мы увидели ленту
С гордой надписью
«Северный
флот».
......
Среди шумной ватаги
ребячьей,
Будто с нами
знакомый давно,
Он про море
рассказывать начал,
У колодца присев
на бревно.
Он был весел
и прост в разговоре,
Руку нам протянул:
«Ну, пока!»
...Я влюбился
в далекое море,
Первый раз, повстречав
моряка!
Служба на
боевом корабле с ее суровыми
буднями стала для Николая
настоящей школой жизни, важным
этапом проверки себя, мужания и
становления характера. Но это же время
было и существенной вехой в формировании
его духовного мира, тем более что оно
совпало с временем "оттепельных&quo ;
надежд, возросшего интереса к литературе,
поэзии, творчеству крупнейших поэтов
XX века: Александра Блока, Сергея Есенина
и других. "Морская романтика", отразившаяся
во многих тогдашних стихах Рубцова, по
мере приближения срока демобилизации
заметно уступала место другим, более
стойким жизненным впечатлениям, привязанностям
и ориентирам.
Эта тяга
домой, к истокам, на "малую
родину", в "страну детства",
еще нескоро смогла реализоваться.
Осенью 1959 года Николай демобилизовался
и начал работать на Кировском
заводе в Ленинграде — сначала
кочегаром, затем слесарем и
ших-товшиком. В это время он
учится в вечерней школе, занимается
в литературном объединении "Нарвская
застава", знакомится с молодыми
ленинградскими поэтами: Глебом
Горбовским, Виктором Кривулиным, Константином
Кузьминским, Александром Кушнером,
Борисом Тайгиным, Эдуардом Шнейдерманом
и др.
Ранний этап
литературно-поэтиче ких занятий
отмечен, прежде всего, поисками
себя. Это было еще во многом
время ученичества, связанного
с обращением к самому разному
художественному опыту и традициям.
За небольшим исключением выходившее
из-под пера Рубцова не выделялось из общего
стихотворного потока тех лет — поры массового
увлечения стихами, эстрадного поэтического
"бума", возникшего в условиях хрущевской
"оттепели"
В эту пору,
во второй половине 50-х — начале
60-х годов, Рубцов начинает
печататься в газетах "На
страже Заполярья" и "Трудовая
слава", в коллективных сборниках
и альманахах "На страже Родины
любимой" (1958), "Полярное сияние"
(1959), "Первая плавка" (1961), "И
снова зовет вдохновенье" (1962)
и др. Одно из опубликованных
во флотской газете стихотворений
— "Отпускное" — уже с
первых строк воспроизводит образный
ряд, мелодику и интонацию написанных
ранее задушевных "Деревенских
ночей" (1953) и одновременно несет
следы казенной риторики, усугубляющейся
тем, что речь в нем идет
от лица условного лирического
"я", которое трудно соотнести
с судьбой и личностью самого
поэта:
Над вокзалом —
ранних звезд мерцанье.
В сердце — чувств невысказанных рой.
До свиданья, Север!
До свиданья,
Край снегов и славы боевой!
......
Еду, еду в
отпуск в Подмосковье!
И в родном селении опять
Скоро, переполненный любовью,
Обниму взволнованную мать.
Совсем в
иной тональности и освещении
предстает умиротворенная морская
стихия в стихотворении, где
смена времен года, дня и ночи
передана в образах-олицетворениях,
несущих в себе идею обновления
природы, торжества ее животворящих
начал,а само море, смирив свой буйный
нрав, выступает нежным и ласковым одушевленным
существом:
Вьюги в скалах
отзвучали.
Воздух светом
затопив,
Солнце брызнуло
лучами
На ликующий
залив!
......
Свет луны ночами
тонок,
Берег светел по
ночам,
Море тихо, как
котенок,
Все скребется
о причал...
Конечно,
среди стихов, связанных с "Морской
службой", можно найти немало "производственно quot;-описательных
("В дозоре", "Возвращение
из рейса", "Учебная атака",
"На вахте") и официально-риторичес их
("Матросская слава", "Сердце
героя"). Несомненной данью официозу
звучат буквально сошедшие с
агитплакатов из комнаты политического
просвещения казенные строки: "Зари
коммунизма взлет / Все пламенней
над страной. / И нынче на страже
мира / Нас образ отцов ведет".
Некоторые
стихи Рубцова, относящиеся к
1957—1962 годам, непосредственно связаны
с особенно ранившими его переживаниями:
разлукой и любовной драмой. Первое
из них, озаглавленное "После
разлуки" (1957), с посвящением "Т.С."
(Тае Смирновой), исполнено такой
горечи от измены любимой, от
нарушения ею обещания вечной
любви, что он готов обрушить
на нее самые страшные проклятья:
"Мне клятвенных слов не
надо!.. / Все ясно... / Три года тебе,
подлюге, / Письма писал напрасно!"
И как отголосок
этого бурного всплеска эмоций,
как свидетельство того, что боль
не утихла, как воспоминание о
любимой, не дождавшейся его
и поспешившей выйти замуж,
появляется через пять лет,
в 1962 году, сразу несколько стихотворений:
"Повесть о первой любви",
"Соловьи" "Пора любви среди
полей...", где столь близкая
его сердцу тема решается уже
гораздо мудрее и просветленнее:
"А любовь не вернуть, / как нельзя отыскать
/ Отвихрившийся след корабля!"
В период
отрочества и юности Рубцов
проходит стремительную эволюцию
от первых стихотворных опытов
к зрелым и самобытным произведениям
60-х годов. Об этом хорошо
сказал исследователь его творчества
и автор книг о нем Василий
Оботуров: "От деревенского детства
Николай Рубцов ушел к широким
океанским просторам, в тесноту
городов с пестротой их быта,
чтобы снова вернуться к русской
деревне и оттуда увидеть, с
учетом всего своего опыта,
весь мир и человека в нем".
Годы
поэтической зрелости
В январе
1962 года Рубцов, который к тому
времени уже занимался в литературном
объединении при Союзе писателей,
принял участие в вечере молодых
поэтов в ленинградском Доме
писателей и с большим успехом
читал свои стихи. В июне
того же года он экстерном
заканчивает среднюю школу. Летом готовит
и выпускает тиражом 6 машинописных экземпляров
первую книжку "Волны и скалы", включившую
38 стихотворений, поделенных на циклы
"Салют морю", "Долина детства",
"Репортаж" , "Звукописные миниатюры"
и др. По
словам Бориса Тайгина,
помогавшего Рубцову в составлении и оформлении
этого по сути рукописного авторского
издания, сам поэт объяснял ее название
так: «"волны" означают волны жизни,
а "скалы" — различные препятствия,
на которые человек натыкается во время
своего жизненного пути».
В воспоминаниях
Тайгина есть интересное свидетельство
о том, что уже в ту пору
Рубцов глубоко понимал важность
построения книги стихов как
единого целого, а не случайно
собранных под одну обложку
стихотворений. "Пойми, — говорил
он, — ведь это же будет не
просто подшивка стихов. Это же
будет книга — единый смысловой
организм, и он должен быть
живой! Каждый стих в книге
должен быть до предела отточен,
и должен в книге быть на
своем определенном месте. Надо
сделать такую книжку, чтобы мне
никогда и нигде не было
стыдно за написанное мной!"
Эта книга, куда,
действительно, вошли лучшие из написанных
к тому времени стихотворений Рубцова,
сыграла важную роль в его творческой
судьбе. Вместе с необходимыми документами
она была представлена им в приемную комиссию
Литературного института им. М. Горького.
В июле 1962 года он был допущен к экзаменам
и с начала учебного года стал студентом
этого вуза. Начинается новый период его
жизни и творчества.
Учеба в Литературном
институте, расширившийся круг общения
в среде молодых поэтов и критиков (а в
их число входили Владимир Соколов, Станислав
Куняев, Анатолий Передреев, Вадим Кожинов,
Борис Примеров, Игорь Шкляревский и др.) во
многом способствовали
возмужанию и зрелости
Рубцова как художника.
Поначалу он успешно сдавал зачеты и экзамены,
руководитель творческого семинара поэт
Н.Н. Сидоренко характеризовал его с наилучшей
стороны, большие подборки его стихов
были приняты к печати в журналах "Юность",
"Молодая гвардия" и "Октябрь".
Однако литинститутская
атмосфера тех лет не всегда
благоприятно сказывалась на
душевном настрое и поведении
Рубцова. Да и учеба его довольно
скоро перестала носить систематический
характер. Осенью 1963 года его лишили
стипендии "за пропуски занятий
по неуважительным причинам",
а в декабре того же года
чрезмерно жестким приказом исключили
из института "с немедленным
выселением из общежития".
Поводом для
такого приказа послужил инцидент
в Центральном Доме литераторов,
расцененный институтским руководством
как "хулиганский поступок, порочащий
весь коллектив студентов Литинститута".
Правда, вскоре состоялся товарищеский
суд, обратившийся в ректорат с предложением
ограничиться по отношению к провинившемуся
строгим административным взысканием,
и Рубцов был восстановлен в числе студентов.
Однако в июне
1964 года в ресторане Дома литераторов
вновь произошел инцидент, охарактеризованный
администрацией и дирекцией в докладной
записке и письме по этому поводу как учиненный
Рубцовым "пьяный дебош", в результате
чего "за систематическое появление
в нетрезвом виде в ЦДЛ и недостойное поведение"
он был исключен из числа студентов очного
отделения. В январе 1965 года ему удалось
восстановиться на заочном отделении.
Закончил он институт лишь в 1969 году.
Лето и
осень 1964 года Рубцов провел
на родине, в селе Никольском.
Поначалу он в полной мере
ощутил целительную силу и
благотворность своего возвращения
на родную землю, в края, где
прошли его детские и отчасти
юношеские годы. Уже
в одном из первых писем
оттуда своему вологодскому
другу С. Багрову
он пишет: "Я снова в своей Николе <...>
Живу я здесь уже месяц. Погода, на мой
взгляд, великолепная, ягод в лесу полно
— так что я не унываю".
К 1963—1964 годам
относится попытка Рубцова устроить
личную и семейную жизнь со
своей сверстницей, знакомой еще
по детдомовским временам, — Генриеттой
Михайловной Меньшиковой. В апреле
1963 года у них родилась дочь
Лена. Но отношения с женой
и ее матерью не сложились,
что привело к разрыву. Все
это порождало в душе поэта
острую душевную боль, находящую
выражение в проникновенных стихах.
И, быть может, первым из
таких стихотворений надо назвать
"Прощальную песню" (1965), которую,
по свидетельству В. Кожинова,
поэт с покоряющей задушевностью пел на
собственный мотив.
Поэтическое
наследство
Поэтическое
наследство, оставленное Рубцовым,
невелико: оно умещается в одном
томе, хотя очевидно, что в него
вошло не все написанное, точнее
созданное, им. Вот характерные
слова поэта из
письма Сергею Викулову:
«Все последние дни занимаюсь тем, что
пишу повесть (впервые взялся за прозу),
а также стихи, вернее, не пишу, а складываю
в голове. Вообще я никогда не использую
ручку и чернила и не имею их. Даже не все
чистовики отпечатываю на машинке — так
что умру, наверное, с целым сборником,
да и большим, стихов, "напечатанных&qu t;
или "записанных" только в моей беспорядочной
голове».
Но рукописи
у Рубцова все же были, часть
из них оказалась безвозвратно
утраченной во время его скитаний.
Так, в
материалах В. Каркавцева
тоже упоминается повесть, над которой
Рубцов работал в Никольском в 1964 году,
однако, пишет журналист: «Никто эту вещь,
навеянную морскими воспоминаниями, "живьем"
так и не видел: рукопись лежала в чемодане,
который у поэта однажды украли».
Несомненно,
многое оказалось утраченным
еще и в силу того, что Рубцов
довольно безразлично относился
к собственным рукописям, не
старался сохранять автографы
стихов. Немало творческих планов
и замыслов, которыми он делился
с друзьями, остались нереализованными. Об
этом вспоминает Нинель
Старичкова и т.д.................
