Здесь можно найти учебные материалы, которые помогут вам в написании курсовых работ, дипломов, контрольных работ и рефератов. Так же вы мажете самостоятельно повысить уникальность своей работы для прохождения проверки на плагиат всего за несколько минут.
Предлагаем нашим посетителям воспользоваться бесплатным программным обеспечением «StudentHelp», которое позволит вам всего за несколько минут, выполнить повышение оригинальности любого файла в формате MS Word. После такого повышения оригинальности, ваша работа легко пройдете проверку в системах антиплагиат вуз, antiplagiat.ru, РУКОНТЕКСТ, etxt.ru. Программа «StudentHelp» работает по уникальной технологии так, что на внешний вид, файл с повышенной оригинальностью не отличается от исходного.
Результат поиска
Наименование:
реферат Проблема деления понятий
Информация:
Тип работы: реферат.
Добавлен: 13.10.2012.
Год: 2010.
Страниц: 7.
Уникальность по antiplagiat.ru: < 30%
Описание (план):
Содержание
Ведение………………3
1.
Понятие деления……….4
2.
Требования к делению………...9
3.
Основание деления………13
4.
Дихотомическое деление………..17
5.
Ошибки при делении понятий………..19
Заключение……………….22
Список
используемой литературы………...23
Ведение
Разнообразие
окружающего нас реального мира обусловлено
существованием множества отдельных материальных
предметов, обладающих различными свойствами
и находящихся между собой в определенных
связях. Познание природы этих предметов,
выявление их сущности и оперирование
ими в реальной жизни требует идеальных
средств, которые заменяли бы эти предметы
объективного мира и служили инструментом
развития человеческого знания и наук.
Одним из таких средств являются понятия.
Понятия
не существуют в объективном мире.
Они возникают в нашем сознании
и заменяют предметы, процессы действительности
логическими образами, делая естественный
язык общения и языки наук информационно
более емкими, насыщенными, давая возможность
зафиксировать и передать знания с помощью
наименьшего количества знаковых средств.
При
изучении какого-либо понятия перед
нами нередко встает задача раскрыть
его объем, т. е. распределить предметы,
которые мыслятся в понятии, на отдельные
группы.
Логическая
операция, раскрывающая объем понятия,
называется делением.
1. Понятие деления
Делением
называется логическая операция разбиения
множества, представляющего объем родового
понятия, на его подмножества, образующие
взаимоисключающие друг друга объемы
видовых понятий и составляющие в сумме
полный универсум разбиения.
Понятие,
объем которого подвергается - операции
деления, называется делимым понятием.
Понятие,
объем которого сформирован в
результате деления, называется членом
деления.
Признак,
по которому проводится операция деления,
называется основанием деления. Например,
понятие треугольника делимо на понятия
остроугольного, тупоугольного и прямоугольного
треугольника. Здесь «треугольник» является
делимым понятием, «остроугольный треугольник»,
«тупоугольный треугольник», «прямоугольный
треугольник» - члены деления, признак
отличия от угла в 90° — основанием деления.
Классификация
представляет собой многоступенчатое,
разветвленное деление.Скажем, ощущения можно
разделить на зрительные, слуховые, осязательные,
обонятельные и вкусовые. Затем внутри
отдельных групп выделить подгруппы (например,
пространственные и цветовые зрительные
ощущения), сами подгруппы подвергнуть
более дробному делению и т.д.
Существуют
классификация по видообразующему
признаку и дихотомическая классификация.
Вышеприведенные три примера
представляют классификацию по видообразующему
признаку. “Зеркала классифицируются
на плоские и сферические; сферические
зеркала классифицируются на вогнутые
и выпуклые” - пример дихотомической классификации.
Классификация
может производиться по существенным
признакам (естественная) и по несущественным
признакам (вспомогательная).
Естественная
классификация - это распределение
предметов по группам (классам) на основании
их существенных признаков. Зная, к какой
группе принадлежит предмет, мы можем
судить о его свойствах. Д. И. Менделеев,
расположив химические элементы в зависимости
от их атомного веса, вскрыл закономерности
в их свойствах, создав Периодическую
систему элементов, позволившую предсказать
свойства не открытых еще химических элементов.
Естественная
классификация животных охватывает
до 1,5 млн. видов, а классификация
растений включает около 500 тыс. Однако
каждая классификация относительна,
приблизительна, ибо существуют переходные
формы. Иногда переходная форма составляет
самостоятельную группу (вид). Например,
при классификации наук возникают такие
переходные формы, как биохимия, геохимия,
физическая химия, космическая медицина,
астрофизика и др. Переходные случаи мы
встретим и при классификации частей речи.
Использование
естественных классификаций в школах
и педагогических средних и высших
учебных заведениях
В
ходе изучения любого учебного предмета
учащимся приходится иметь дело с
классификацией. Проанализируем некоторые
из естественных классификаций, имеющихся
в русском языке, в котором различаются
следующие части речи: самостоятельные,
служебные и междометия. Далее классифицируются
самостоятельные части речи - это имя существительное,
имя прилагательное, имя числительное,
глагол, наречие, местоимение. Классификация
служебных частей речи такая: предлоги,
союзы, частицы, модальные слова. Отдельную
группу составляют междометия. Итак, классификация
включает 11 видов частей речи. В учебнике
по русскому языку, кроме этих видов, предусматриваются
и переходные случаи. Границы между отдельными
разрядами слов очень подвижны: при изучении
отдельных частей речи могут возникнуть
различные случаи перехода из одной части
речи в другую. Хорошим средством наглядного
представления классификации являются
древовидные графы (или деревья).
Ни
один учебный предмет не может
обойтись без соответствующих классификаций.
При этом как учителя, так и
учащиеся должны знать общие правила,
соблюдение которых поможет избежать
ошибок в конкретных классификациях.
Вспомогательная
классификация служит для более
легкого отыскания предмета (или
термина), поэтому осуществляется на
основании их несущественных признаков.
Они не позволяют судить о свойствах
предметов (например, список фамилий, расположенных
по алфавиту, алфавитный каталог книг,
журнальных статей). Примерами вспомогательных
классификаций являются: предметные или
предметно-именные указатели в словарях,
справочниках, учебниках и т. д.; справочники
лекарственных препаратов, расположенные
в алфавитном порядке; алфавитный список
наиболее употребительных названий ярких
звезд.
К
операции деления приходится прибегать
едва ли не в каждом рассуждении. Определяя
понятие, мы раскрываем его содержание,
указываем признаки предметов, мыслимые
в этом понятии. Производя деление понятия,
мы даем обзор того круга предметов, который
отображен в нем. Если у нас есть, скажем,
определение понятия «линза», мы знаем
наиболее важные признаки линз. Но при
этом у нас нет точного представления
о видах линз. Только разделив линзы на
выпуклые, двояковыпуклые, вогнутые, двояковогнутые
и т.д., мы получим знание не только о том,
что такое линза, но и о том, какими бывают
линзы.
Важно
уметь, таким образом, не только определять
содержание понятия, но и прослеживать
те группы, из которых слагается класс
предметов, обозначаемых понятием.
Простой
пример из энтомологии — науки
о насекомых — еще раз подтвердит
эту мысль. На столе энтомолога коробочки
с наколотыми на тонкие булавки маленькими
мухами-серебрянками Под микроскопом
— иначе не разглядеть — ножницами с иголочно-тонкими
лезвиями ученый общипывает у этих мух
«хвостики» и наклеивает на крошечные
стекла. Зачем? В ряде случаев только по
«хвостикам» — по особенностям строения
отдельных органов — можно точно определить,
к какому именно виду относится насекомое.
А роспись насекомых по видам и определение
территории их обитания важны не только
для удовлетворения научной любознательности.
Ведь иные из них — потенциальные переносчики
ряда болезней, другие — вредители культурных
растений, третьи — напротив, враги этих
вредителей. Например, трихограммы — крошечные,
в полмиллиметра длиной родственники
всем известных пчел, шмелей и ос. Трихограммы
широко применяются в биологической борьбе
с вредителями урожая. Однако недавние
исследования показали, что до последнего
времени на биофабриках разводили не один
вид этого насекомого, а «смесь» из трех
видов. Но у каждого свои привязанности:
один предпочитает поле, другой — сад,
третий — огород. И в каждом случае лучше
разводить именно тот вид, который подходит
для местных условий.
Это
только один из примеров практической
отдачи работы систематиков, занимающихся
классификацией животных.
Из
арифметики хорошо известна операция
деления чисел. Деление понятий,
или логическое деление, — другая мыслительная
операция, имеющая с первой общие не только
название, но и структуру: у обеих операций
есть «делимое», «делитель» и «результат
деления». Логическое деление применяется
к понятиям, результат такого деления
— несколько новых, видовых понятий. В
содержание последних входят все те признаки,
которые мыслились в исходном, родовом
понятии, и, кроме того, признаки, отличающие
один вид от другого.
Логическое
деление, случается, смешивают с
другой операцией, которая тоже иногда
именуется «делением», — с расчленением
некоторого предмета на составные части.
Мы
говорим, что все деревья делятся
на хвойные и лиственные. Это логическое
деление. Но мы можем также сказать,
что дерево делится на крону, ствол
и корни. Это уже не деление
понятия «дерево», а расчленение самого
дерева на его части.
Различие
здесь важное и вместе с тем
простое. О каждой из частей логического
деления можно высказать все
то, что говорится в содержании
делимого понятия. И хвойные деревья и
лиственные — это деревья. И в отношении
первых и в отношении вторых справедливо
все то, что верно для деревьев вообще.
Но части, получающиеся в результате расчленения
дерева, вовсе не являются деревьями. О
кроне, стволе или корнях нельзя сказать:
«Это — дерево», общую характеристику
деревьев нельзя распространить на части
отдельного дерева.
Короли
делятся на наследственных и выборных.
И о наследственном, и о выборном
короле можно сказать: «Это король».
Но когда, как случалось, королю отрубали
голову, ни одну из образовавшихся частей
нельзя уже было назвать королем.
Это
различие между логическим делением
и расчленением так обыгрывает польский
юморист С. Лец в своих «Непричесанных
мыслях»: «Людей можно делить, по-разному!
Это известно всем. Можно на людей и нелюдей.
И сказал удивленный палач: «А я делю их
на головы и туловища!»
В
одной из басен Эзопа рассказывается
о том, как звери делили добычу.
Лев потребовал себе четверть как
глава зверей, еще четверть —
за свое несравненное мужество и еще
одну четверть — для жены и детей.
Что же до последней четверти, заключил
Лев, любой из зверей может поспорить со
мной из-за нее.
Отсюда
и пошло выражение «львиная доля».
Раздел добычи — это, конечно, не логическое
деление понятия «добыча», а расчленение
добычи на части, в данном случае —
на четыре части.
Слово
«деление» употребляется и в других смыслах.
Они связаны с основными только посредством
зыбких сиюминутных ассоциаций.
В
сказке Л.Кэрролла Белая Королева спрашивает
Алису, знает ли она арифметическую
операцию деления:
«—
Раздели буханку хлеба ножом
— что будет?
—
По-моему... — начала Алиса, но тут
вмешалась Черная Королева.
—
Бутерброды, конечно, — сказала она.
— А вот еще пример на вычитание.
Отними у собаки кость — что останется?
Алиса
задумалась.
—
Кость, конечно, не останется — ведь
я ее отняла. И собака тоже не останется
— она побежит за мной, чтобы меня укусить...
Ну и я, конечно, тоже не останусь!
—
Значит, по-твоему, ничего не останется?
— спросила Черная Королева.
—
Должно быть, ничего...»
Такого
рода комические «деления» и «вычитания»
даже при желании не спутаешь с обычными
операциями над числами и понятиями.
В
дальнейшем речь будет идти только
о логическом делении. Не будет опасности
спутать это деление с какой-то
другой операцией и нет нужды
поэтому выделять его словом «логическое».
2.
Требования к делению
Правила,
которые надо соблюдать при делении
понятий, элементарны. Обычно формулируют
четыре таких правила.
Во-первых,
деление должно вестись
только по одному основанию.
Это
требование означает, что избранный
вначале в качестве основания
отдельный признак или совокупность признаков
не следует в ходе деления подменять другими
признаками.
Правильно,
например, делить климат на холодный, умеренный
и жаркий. Деление его на холодный,
умеренный, жаркий, морской и континентальный
будет уже неверным: вначале деление
производилось по среднегодовой температуре,
а затем — по новому основанию. Неверными
являются деления людей на мужчин, женщин
и детей; обуви — на мужскую, женскую и
резиновую; веществ — на жидкие; твердые,
газообразные и металлы и т.п.
Во-вторых,
деление должно быть
соразмерным, или исчерпывающим,т.е. сумма объемов членов
деления должна равняться объему делимого
понятия. Это требование предостерегает
против пропуска отдельных членов деления.
Ошибочными,
не исчерпывающими будут, в частности,
деление треугольников на остроугольные
и прямоугольные (пропускаются тупоугольные
треугольники); деление людей с точки зрения
уровня образования на имеющих начальное,
среднее и высшее образование (пропущены
те, кто не имеет никакого образования);
деление предложений на повествовательные
и побудительные (пропущены вопросительные
предложения).
Неверно
и шутливое деление людей в
зависимости от того, кому что можно
и что нельзя: одному можно все,
даже то, что нельзя; другому можно
все, кроме того, что нельзя; третьему
нельзя ничего, кроме того, что можно; и,
наконец, четвертому нельзя ничего, даже
того, что можно. Здесь пропущены те, кому
нельзя ничего, кроме того, что нельзя.
Неправильными
являются и деления с излишним
членом. Скажем, деление химических элементов
на металлы, неметаллы и сплавы; деление
наук на естественные, общественные и
математические и т.п. Однако введение
лишних членов нарушает не это, второе,
правило, а первое, предписывающее делить
по одному основанию и не подменять его
в процессе деления.
В-третьих,
члены деления должны
взаимно исключать друг
друга.
Согласно
этому правилу, каждый отдельный
предмет должен находиться в объеме
только одного видового понятия и
не входить в объемы других видовых
понятий.
Нельзя,
к примеру, разбивать все целые
числа на такие классы: числа, кратные
двум; кратные трем; числа, кратные пяти,
и т.д. Эти классы пересекаются, и допустим,
число 10 попадает и в первый и в третий
классы, а число 6 — и в первый и во второй
классы. Ошибочно и деление людей на тех,
которые ходят в кино, и тех, которые ходят
в театр; есть люди, которые ходят и в кино
и в театр.
И
наконец, в-четвертых, деление
должно быть непрерывным.
Это
правило требует не делать скачков
в делении, переходить от исходного
понятия к однопорядковым видам,
но не к подвидам одного из таких видов.
Например,
правильно делить людей на мужчин
и женщин, женщин — на живущих
в Северном полушарии и живущих
в Южном полушарии. Но неверно
делить людей на мужчин, женщин Северного
полушария и женщин Южного полушария.
Среди позвоночных животных выделяются
такие классы: рыбы, земноводные, рептилии
(гады), птицы и млекопитающие. Каждый из
этих классов делится на дальнейшие виды.
Если же начать делить позвоночных на
рыб, земноводных, а вместо указания рептилий
перечислить все их виды, то это будет
скачком в делении.
Можно
заметить, что из третьего правила
вытекает первое. Так, деление обуви
на мужскую, женскую и детскую
нарушает не только первое правило, но
и третье: члены деления не исключают
друг друга. Деление королей на наследственных,
выборных и трефовых не согласуется опять-таки
как с первым, так и с третьим правилом.
Теперь,
воспользовавшись правилами деления,
можно конкретно ответить на вопрос, в
чем дефекты той классификации животных,
которую предлагает «Китайская энциклопедия».
Ясно, что эта классификация вообще не
придерживается никакого твердого основания,
в ней нет даже намека на единство и неизменность
основания в ходе деления. Каждая новая
группа животных выделяется на основе
собственных своеобразных признаков,
безотносительно к тому, по каким признакам
обособляются другие группы. Связь между
группами оказывается почти полностью
разрушенной, никакой координации и субординации
между ними установить невозможно. Можно
предполагать, что сирены относятся к
сказочным животным, а молочные поросята
и бродячие собаки не принадлежат ни к
тем, ни к другим. Но относятся ли сирены,
сказочные животные, молочные поросята
и бродячие животные к тем животным, что
буйствуют, как в безумии, или к неисчислимым,
или к тем, которые нарисованы тонкой кисточкой?
Как соотносятся между собой животные,
только что разбившие кувшин, и животные,
издалека кажущиеся мухами? На подобные
вопросы невозможно ответить, да их и бессмысленно
задавать, поскольку очевидно, что никакого
единого принципа в основе этой классификации
не лежит. Далее, члены деления здесь не
исключают друг друга. Всех перечисленных
животных можно нарисовать, многие из
них издалека могут казаться мухами, все
они включены в классификацию и т.д. Относительно
того, что перечисленные виды животных
исчерпывают множество всех животных,
можно говорить только с натяжкой: те животные,
которые не упоминаются прямо, свалены
в кучу в рубрике «и прочие». И наконец,
очевидны скачки, допускаемые в данном
делении. Различаются как будто сказочные
и реально существующие животные, но вместо
особого упоминания последних перечисляются
их отдельные виды — поросята и собаки,
причем не все поросята, а только молочные,
и не все собаки, а лишь бродячие.
Классификации,
подобные этой, настолько сумбурны,
что возникает даже сомнение, следует
ли вообще считать их делениями каких-то
понятий. Об усовершенствовании таких
классификаций, придании им хотя бы видимости
системы и порядка не приходится и говорить.
Но
что интересно, даже такого рода деления,
отличающиеся, путаницей и невнятностью,
иногда могут оказываться практически
небесполезными. Неправильно делить, к
примеру, обувь на мужскую, женскую и резиновую
(или детскую), но во многих обувных магазинах
она именно так делится, и это не ставит,
нас в тупик. Нет ничего невозможного в
предположении, что и классификация животных,
подобная взятой из энциклопедии, может
довольно успешно служить каким-то практическим,
разнородным по самой своей природе целям.
Теоретически, с точки зрения логики, она
никуда не годится. Однако далеко не все,
что используется повседневно, находится
на уровне требований высокой теории и
отвечает стандартам безупречной логики.
Нужно
стремиться к логическому совершенству,
но не следует быть чересчур ригористичным
и отбрасывать с порога все, что представляется
логически не вполне совершенным. Иногда
вместо строгого, отвечающего всем требованиям
деления может использоваться простая
группировка интересующих нас предметов.
Не будучи делением, она способна тем не
менее удовлетворительно служить практическим
целям. Некоторые из упомянутых неверных
делений могут рассматриваться как такого
рода группировки.
3.
Основание деления
Основание
деления — это отдельный признак
или совокупность признаков, вариации
которых позволяют провести различие
между видами предметов, мыслимых в делимом
понятии.
Наиболее
частая ошибка в делении — это,
конечно, изменение основания на одном
из шагов деления.
Характерная
ошибка
Человек
начинает делить, допустим, злаки на
рожь, пшеницу, овес, ячмень, а затем
вдруг называет кукурузу и подсолнечник,
поскольку они также играют важную роль
в питании людей и животных. Или кто-то
делит художественную прозу на романы,
повести и рассказы, а потом присоединяет
к ним поэмы, относя к последним произведения,
проникнутые особым лиризмом.
В
одной старинной украинской комедии
выведен персонаж, который, побывав
на ярмарке, так излагал потом
свои впечатления по поводу увиденного:
«Господи Боже мой, чего только нет
на той ярмарке! Колеса, стекло, деготь,
табак, ремень, лук, торговцы всякие... так
что если бы в кармане было хоть тридцать
рублей, то и тогда бы не закупить всей
ярмарки».
При
некоторых психических заболеваниях
действия по классификации предметов
даются с трудом, и что характерно — прежде
всего нарушается требование единства
основания. Некоторые больные, страдающие
нарушением речи — афазией, не способны
классифицировать единообразно клубки
шерсти различной окраски, лежащие перед
ними на столе. В одном углу афазик помещает
самые светлые, мотки, в другом — красные,
где-то еще небольшие мотки, а в ином месте
— или самые большие, или с фиолетовым
отливом, или скатанные в клубок. Но, едва
намеченные, эти группировки рассыпаются.
Избранный принцип деления кажется больному
слишком широким и потому неустойчивым.
Больной до бесконечности собирает и разъединяет,
нагромождает разнообразные подобия,
разрушает самые очевидные из них, разрывает
тождества, совмещает различные критерии,
суетится, начинает все заново, беспокоится
и в конце концов ни к чему определенному
не приходит.
Всякая
классификация преследует определенную
цель, и выбор основания классификации
диктуется как раз этой целью. В одном
случае людей целесообразно делить по
уровню образования, в другом — по возрасту,
в третьем — по размеру обуви и т.д. Поскольку
самых разнообразных и разнородных целей
может быть очень много, одна и та же группа
предметов может оказаться расклассифицированной
по самым разным основаниям. Цели делений,
а значит, и их основания обусловливаются
определенными практическими или теоретическими
соображениями, к которым правила деления
не имеют никакого отношения. Суть этих
правил сводится к требованию, чтобы основание,
раз уж оно было выбрано, в дальнейшем
в пределах проводимого деления не менялось.
Допустим,
что нам надо расклассифицировать
в группы шесть следующих имен по
любым обобщающим признакам: 1) Герда, 2)
Борис, 3) Алексей, 4) Екатерина, 5) Белла,
6) Додон. Сколько всего групп удается выделить?
На этот вопрос нельзя ответить однозначно,
так как ничем не ограничены те основания,
по которым могут делиться перечисленные
имена. Их можно разделить на мужские и
женские (группы 1, 4, 5 и 2, 3, о); на имена,
которые носят герои известных сказок,
и остальные имена (1, 6 и 2, 3, 4, 5); на имена,
начинающиеся на гласную букву и на согласную
(3, 4 и 1, 2, 5, 6);на имена, довольно редкие
у нас и широко распространенные (1, 5, 6
и 2, 3, 4); на имена, содержащие две буквы
«е» и не имеющие этого признака (3, 4 и 1,
2, 5, 6), и т.д.
По
каким признакам можно разбить
на группы такие обычные вещи, как
кирпич, щетка для обуви, зеркало
и карандаш? При желании читатель может
подыскать по меньшей мере десяток разных
оснований деления этих вещей.
Иногда
говорят, что нужно стремиться классифицировать
предметы по важным, существенным признакам,
избегать делений по случайным, второстепенным
свойствам. Однако это пожелание, каким
бы разумным оно поначалу ни казалось,
вряд ли реалистично и выполнимо. Важное
с одной точки зрения может оказаться
менее важным и даже вообще несущественным
с другой; деление, отвечающее одной цели,
может препятствовать достижению другой
цели.
При
приеме людей на работу важно учитывать
уровень их образования, но при продаже
им обуви важнее знать, как они делятся
на группы по ее размерам.
В
свое время многочисленные попытки
расклассифицировать бактерии по линиям
всеобъемлющей иерархии не привели к заметному
успеху. Однако очень полезной оказалась
граница, которую принято проводить между
бактериями, окрашивающимися и не окрашивающимися
определенным красителем — генцианом
фиолетовым. Деление бактерий на грамположительные
и грамотрицательные ничего существенного
не говорит о них самих, но оно важно для
тех, кто наблюдает их под микроскопом.
В
старые времена в ходу были такого
рода афиши и приписки к ним: «Виртуоз-пианист
В.Х.Давингоф. Играет головой, локтем и
сидением; 1-е место — 50 копеек, можно сидеть;
2-е — 30, можно стоять; 3-е место — 10 копеек,
можно делать все что угодно. Купившие
первые 50 билетов, за исключением галерки,
получат бесплатно портрет артистки —
жены г-на режиссера...»
Устроителям
представлений, сочинявшим эти афиши и
знавшим тогдашнюю публику, казалось естественным
и важным делить игру на пианино на игру
головой, локтем, «сидением» и другими
частями тела, разбивать места на сидячие,
стоячие и неизвестно какие, подразделять
зрителей на жаждущих иметь бесплатно
портрет жены режиссера и всех остальных.
В основе этих делений лежали, конечно,
помимо всего прочего, и сугубо рекламные
соображения. «Как уст румяных без улыбки,
без грамматической ошибки я русской речи
не люблю», — признавался Пушкин. Ошибки
в делении тоже могут чем-то нравиться
и как-то привлекать, в то время как логически
безупречные классификации способны производить
впечатление сухости и расчетливости.
В
своей книге «Еж и лисица»,
посвященной историческим воззрениям
Л.Толстого, И.Берлин, анализируя роман
«Война и мир», показал своеобразие подхода
Толстого к истории. Древнегреческий поэт
Архилох разделил как-то людей на лисиц,
преследующих разные цели в зависимости
от обстоятельств, и ежей, которые стремятся
только к одной большой задаче. Следуя
ему, Берлин определил Толстого как лисицу,
которая думает, что она еж.
«Лисицами,
полагающими, что они ежи, — пишет
Д.СЛихачев, — были все летописцы
Древней Руси: они следовали строго
церковной идеологии и были прагматиками
в конкретном истолковании конкретных
же событий».
Эти
наблюдения интересны для нас
в двух отношениях. Архилох делит людей
на лисиц и ежей. Берлин усложняет это
деление и подразделяет людей, не говоря,
впрочем, этого явно, уже на четыре категории:
лисиц, которые думают, что они лисицы;
ежей, убежденных в том, что они ежи; лисиц,
думающих, что они ежи; ежей, считающих
себя лисицами. Это обычный способ усложнения
основания деления, ведущий к дифференциации
самого деления. Иногда такое последовательное
усложнение приводит к тому, что от ясности
Исходного деления почти ничего не остается.
Усложнение основания всегда связано
с риском, что полученная классификация
окажется плохо приложимой к реальным
вещам.
И
второй момент. Тех, кто в процессе
классификации строго придерживается
одного и того же основания, можно назвать,
вслед за Архилохом, ежами. А тех, кто видоизменяет
это основание в зависимости от возникающих
по ходу дела обстоятельств, следует тогда
отнести к лисицам. Логическая теория
требует, чтобы каждый всегда был непреклонным
ежом. Практические обстоятельства заставляют
иногда прибегать к хитростям и становиться,
хотя бы на время, лисицей. С этим связано
то, что многие реальные деления, являющиеся
в общем-то нужными и полезными, отходят
от идеала, предначертанного теорией.
Можно
пойти и дальше и — в духе Берлина — выделить
еще лисиц, считающих себя ежами, и ежей,
убежденных в том, что они лисицы. Первые
модифицируют основание классификации
в зависимости от привходящих обстоятельств,
но не замечают этой своей гибкости. Вторые,
будучи готовыми идти на компромисс и
отступить в случае нужды от избранного
основания, проводят тем не менее классификацию
строго и неуклонно.
4.
Дихотомическое деление
Говоря
об основаниях делений, нужно обязательно
упомянуть особый вид делений — дихотомию (буквально: разделение
напополам). Дихотомическое деление опирается
на крайний, так сказать, случай варьирования
признака, являющегося основанием деления:
с одной стороны, выделяются предметы,
имеющие этот признак, с другой — не имеющие
его.
В
случае обычного деления люди могут подразделяться,
к примеру, на мужчин и женщин, на детей
и взрослых и т.п. При дихотомии множество
людей разбивается на мужчин и «немужчин»,
детей и «недетей» и т.п.
Дихотомическое
деление имеет свои определенные
преимущества, но, в общем-то, оно является
слишком жестким и ригористичным. Оно
отсекает одну половину делимого класса,
оставляя ее, в сущности, без всякой конкретной
характеристики. Это удобно, если мы хотим
сосредоточиться на одной из половин и
не проявляем особого интереса к другой.
Тогда можно назвать всех тех людей, которые
не являются мужчинами, просто «немужчинами»,
и на этом закончить о них разговор. Далеко
не всегда, однако, такое отвлечение от
одной из частей целесообразно. Отсюда
ограниченность использования дихотомий.
Обычные
деления исторических романов — хороший
пример «делений надвое». Мир сегодняшней
исторической романистики очень широк
по «спектру» проблем, хронологических
времен и мест действия, стилевых и композиционных
форм, способов ведения рассказа.
Можно
попытаться провести всеохватывающую
классификацию исторических романов по
одному основанию, но она неизбежно окажется
сложной, не особенно ясной и, что главное,
практически бесполезной. Текучесть «материи»
романа на темы истории диктует особую
манеру деления: не стремясь к единой классификации,
дать серию в общем-то не связанных между
собой дихотомических делений. «Есть романы-биографии
и романы-эссе; романы документальные
и романы-легенды, «философии истории»;
романы, концентрирующие узловые моменты
жизни того или иного героя или народа,
и романы, разворачивающиеся в пространные
хроникально-цикличе кие повествования,
в которых есть и интенсивность внутреннего
движения, и глубина, а вовсе не «растекание
мысли». Эта характеристика «поля» исторического
романа, взятая из литературоведческой
работы, как раз тяготеет к серии дихотомий.
Классификации,
в основе которых лежит дихотомическое
деление, были особенно популярными
в прошлом, в средние века. Это объяснялось,
с одной стороны, ограниченностью и поверхностностью
имевшихся в то время знаний, а с другой
— неуемным стремлением охватить классификациями
весь мир, включая и «внеземную» его часть,
которая предполагалась существующей,
но недоступной слабому человеческому
уму.
Вот
как классифицирует, например, философ
того времени Григорий Великий «все то,
что есть»: «Ибо все, что есть, либо существует,
но не живет; либо существует и живет, но
не имеет ощущений; либо и существует,
и живет, и чувствует, но не понимает и
не рассуждает; либо существует, живет,
чувствует, понимает и рассуждает. Камни
ведь существуют, но не живут. Растения
существуют, живут, однако не чувствуют...
Животные существуют, живут и чувствуют,
но не разумеют. Ангелы существуют, живут
и чувствуют, и, обладая разумением, рассуждают.
Итак, человек, имея с камнями то общее,
что он существует, с древесами — то, что
живет, с животными — то, что чувствует,
с ангелами — то, что рассуждает, правильно
обозначается именем вселенной...» Здесь
все делится сначала на существующее и
несуществующее, затем существующее —
на живущее и неживущее, живущее — на чувствующее
и нечувствующее и, наконец, чувствующее
— на рассуждающее и нерассуждающее. Эта
классификация призвана показать, по замыслу
ее автора, что человек имеет что-то общее,
со всеми видами существующих в мире вещей,
а потому его справедливо называют «вселенной
в миниатюре».
Для
создания подобного рода классификаций
нет, разумеется, никакой необходимости
в конкретном исследовании каких-то
объектов. А вывод — глобален:
человек есть отражение всей вселенной
и вершина всего земного. Однако
научная ценность таких классификаций
ничтожна.
5.
Ошибки при делении
понятий
Как
вы видите, существует много способов
сделать ошибку. Поэтому в неправильных
делениях часто встречается сразу
много ошибок.
Для
начала давайте проанализируем одно
высказывание известного польского писателя
Станислава Ежи Леца. Оно гласит следующее:
«Людей можно делить по-разному! Это известно
всем. Можно на людей и нелюдей. И сказал
удивленный палач: «А я Делю их на головы
и туловища».
Анализ
начнем, естественно, с конца. Эффект от
фразы палача имеет логическое происхождение.
Мы ожидаем, что палач будет делить людей
логически, т.е. по какому-либо признаку.
А он вместо этого предлагает нам физическое
деление, поскольку в этом случае целый
предмет (человек), правда пока что мысленно,
делится на части (голову и туловище).
Первый
вид деления (на людей и нелюдей)
удивляет нас по другой причине. Оказывается,
мы ожидаем не только логического
деления, но более того: правильного
логического деления. Мы ожидаем, что
предлагаемое нам деление будет удовлетворять
требованию соразмерности. Нам же предлагают
совершенно невозможное с логической
точки зрения деление (на людей и нелюдей).
Это пример логической ошибки «обширное
деление», поскольку объединение объемов
членов деления явно превышает объем делимого
понятия.
Еще
одно деление мы встречаем у знаменитого
писателя Гилберта Кита Честертона: «Грубо
говоря, в миру есть т и т.д.................
